Наивысшие похвалы Радикальной Честности
«Невероятно забавно и удивительно мудро… широко применяйте это на протяжении всей своей жизни!»
— Гай Хендрикс, соавтор книги «Сознательная любовь».
«Прорывная книга. Доктор Брэд Блантон шокирует, заставляет смеяться и, прежде всего, заставляет задуматься».
— Рики Роббинс Джонс, Ph.D, авторка книги «Переговоры о любви» и основательница Сети Для Женщин, Наделённых Полномочиями.
«Истина на самом деле является «светом мира». Радикальная честность помогла мне снять ещё несколько ментальных оков».
— Уолли («человек‑печенье») Амос, автор книги «Человек без имени: Преврати лимоны в лимонад».
«Подход Брэда Блантона в «Радикальной честности» одновременно шокирует и исцеляет. Подзаголовок книги «Как изменить свою жизнь, говоря правду» — это лишь верхушка айсберга».
— Ритейлер New Age
«С лёгкостью пробивается через собачью чушь «нормальной повседневной жизни». Честность — самая радикальная политика из всех!»
– Стюарт Чепмен, Whole Earth Review
«Восхитительно освежающий взгляд на честность… Мне это понравилось».
— Рита Мэй Браун, авторка книг «Рубиновые джунгли», «Зависть к Венере» и «Южное беспокойство».
«Я постоянно использую подход Брэда для выражения негодования и признательности детям, которых консультирую в школе. Удивительно наблюдать, как это влияет на их отношениях друг с другом! Отличный инструмент разрешения конфликтов».
— Кэти Шеридан, консультант начальной школы
«Прежде чем прочитать эту книгу, имейте в виду: она сломает и испортит ваш привычный образ мышления. Но не просто читайте её — говорите о ней и распространяйте… потому что для мира, который тонет во лжи и прячется, это правильное послание в нужное время».
— Майк Кейси, директор по связям с общественностью Комитета кампании Демократической Партии Конгресса
«Если бы мои ученики могли быть такими же, мы произвели бы революцию в деловом мире».
— Говард Борк, Ph.D, профессор управления человеческими ресурсами
Вступительное слово Мэрилин Фергюсон к первому изданию
«Радикальная честность» — полная жизни книга, точно так же как её автор — полный жизни человек. Он обладает целительной силой.
Не со всем, что говорит Брэд Блантон, я полностью согласна, и он и не ожидает этого от меня. На мой вкус, его общие высказывания зачастую слишком широки, и, хотя мне нравится его ловкое использование сленга, меня иногда отталкивает то, что он называет «сквернословием».
И всё же я должна признаться, что, несмотря на мои опасения, эта книга тронула меня больше, чем всё, что я встречала за последние годы.
В мире психотерапии, часто анемичном и академическом, теории иногда заменяют честный дух помощи. Сознание болтает о своей любимой теме, сознании, а между тем никто не занимается разбитыми сердцами. Радикальная честность доходит до сути дела, без формальных объяснений и спецтерминов.
Я предполагаю, что Брэд пришёл к этой работе не из академического любопытства, а из‑за острой необходимости и страсти. Он хотел стать терапевтом ещё со школьной скамьи.
Представьте себе ребёнка, потерявшего отца в шесть лет и живущего с жестоким отчимом‑алкоголиком. В тринадцать лет он вступает в физическую конфронтацию со своим отчимом, затем уезжает в Колледж-Стейшн, штат Техас, чтобы жить со своей сестрой. Представьте себе молодого техасца, идущего в семинарию, чтобы стать местным проповедником, охватывающим три общины, подобно разъездным служителям прошлого. Затем молодой священнослужитель теряет работу из‑за волнений по поводу движения за гражданские права, которое занимает его в течение следующих четырёх лет. Далее следует многолетний период участия в протестах против участия Америки в войне во Вьетнаме.
Это терапевт, подкрепляющий свои слова действиями. И кажется уместным, что именно он недвусмысленно скажет нам, что король‑то голый, да и все остальные — тоже.
Впервые я услышала о Брэде Блантоне от друзей, которые рассказали мне о его книге из‑за её названия; они знали, что я много лет работала над книгой под названием «Радикальный здравый смысл». Когда я позвонила Брэду, он тепло ответил, что, он вроде как знает меня и процитировал меня в «Радикальной честности», которую он предложил прислать. Когда я начала читать эту книгу, изданную им самостоятельно, меня поразили подлинность личного высказывания и целеустремлённость автора.
Слово «радикал», кстати, первоначально относилось к соку фруктов и овощей — гидратации, обеспечиваемой корнем (radix на латыни). Позже оно стало означать сущность или суть вещей. Радикальный не означает «далеко за гранью», а, скорее, «глубоко внутри». Радикальная честность касается основной истины, а не её внешней формы. Точно так же, как существует «буква закона» и «дух закона», существует буквальная истина и сущностная истина.
Вполне уместно, что Брэд сначала решил опубликовать своё послание самостоятельно, чтобы гарантировать, что оно не будет приглушено, изменено или обуздано обычным редактированием. И вполне закономерно, что эта книга, зарекомендовавшая себя в более раннем издании, теперь находит более широкую аудиторию.
Если некоторые идеи или утверждения шокируют вас, читайте дальше. Вернитесь к ним позже. Как и в реальном диалоге, здесь есть неожиданные повороты и сюрпризы.
Брэд Блантон в некоторой степени юродствует, показывая себя сложным, склонным к ошибкам человеком, чтобы мы могли простить и исцелить сложных, склонных к ошибкам людей, которыми мы являемся. Эта книга о нюансах истины и о том, как мы из‑за нашего раздвоённого сознания становимся такими лжецами на словах и на деле.
В своём великом стихотворении «Отголоски бессмертия по воспоминаниям раннего детства. Ода» Уильям Вордсворт описал потерю невинности. С самого младенчества, когда «в ореоле славы мы идём»[1], и будучи маленькими детьми, мы ещё открыты окружающей нас красоте. Но когда мы стареем, «тень тюрьмы сгущается с теченьем лет». Краски тускнеют, и жизнь становится серой.
Радикальная честность описывает, как мы переходим от чувственного осознания в утробе матери и интенсивных переживаний раннего детства ко всё более абстрактному миру сознания с его тревогами, интерпретациями, убеждениями и фантазиями. «Океан переживаний» становится «морем предположений».
В довольно высокомерном отрывке, озаглавленном «Правда о том, почему я написал эту книгу», автор делится своей фантазией о том, что когда‑нибудь люди будут говорить о нём так, как он и его жена Эми говорили о Фридрихе Ницше. Ну, происходили вещи и постраннее. Возможно, «радикальная честность» станет общим термином, ценным дополнением к арсеналу психотерапии. Это, конечно, случится не слишком скоро.
— Мэрилин Фергюсон
Предисловие автора к первому изданию
Эту книгу сейчас издаёт компания Dell, но изначально я опубликовал её сам.
Прежде чем я решил издать эту книгу самостоятельно, я разослал рукопись множеству агентов и издателей. Некоторые из них согласились представлять и опубликовать её — при условии, что они смогут указывать мне, как её редактировать, и что последнее слово по вопросу содержания книги останется за ними, и что большая часть заработанных денег пойдёт им. С их точки зрения, мне повезло, что они вообще подумали о том, чтобы принять мой текст и исправить его. По их мнению, эта книга не соответствовала стандартам издательской индустрии. Как мне говорили многие агенты и издатели, в ней есть недостатки. Я цитирую слишком много людей, и цитаты слишком длинные. Я смешиваю литературу с эссе. Мне следует решить, пишу ли я книгу психологической самопомощи или социально‑политический комментарий — это две разные вещи. Я говорил им, что это чушь собачья, и что эти вещи тесно связаны.
Тем не менее, я очень благодарен агентам, редакторам и друзьям, которые научили меня столь многому в писательстве за последние пять лет. Я потратил почти два года на составление предложений для издательских компаний, в которых я должен был рассказать, о чём эта книга, и это мне очень помогло. Это также помогло мне понять, кто я и что я должен сказать, и как я хочу это сказать — совсем не так, как этого от меня ожидают.
Эта книга представляет собой смесь историко‑социологических эссе, приключенческих рассказов, личных историй, колонок с советами, практических руководств, стихов, а также психологической теории и практики. Это книга самопомощи для мира людей, находящегося на грани разрушения или возрождения.
Не только с книгой, но и со мной самим что‑то не так. Я слишком много сквернословлю. Я непрофессионален и как психотерапевт, и как писатель. Я моралист антиморализма, и я пишу полные праведного негодования речи, обличающие праведное негодование. Я противоречу сам себе. У меня есть отличные идеи и есть что сказать, но писатель из меня не очень. Я не учусь контролировать себя и делать то, что требуется.
К сожалению или к счастью, этот хаос — суть того, что я могу предложить миру. На самом деле я довольно жалкий человек, который мчится по жизни с головокружительной скоростью, тыкается и мыкается, и перескакивает от «Господи, мне так жаль» на «Да пошли они все нахер». Я был мальчиком из низшего класса, который добился успеха в мире среднего класса. Ни одно из этих провинциальных состояний ума меня не впечатляет. Я также не очень уважаю другие культуры. Насколько я заметил, люди несут собачью чушь на всех широтах. Когда я среди волков, то я не хочу по‑волчьи выть, потому что они такие же раздолбаи как я, если не хуже. Это касается всего, включая издательскую индустрию.
Я смешиваю миры, а затем снова разделяю их, но по‑другому, и у меня это неплохо получается. Я люблю учиться, хоть и ленив в этом отношении. Я потребляю информацию из многих источников. Я сохраняю из разговоров с людьми то, что кажется питательным, поддерживающим жизнь и полезным, и выплёвываю то, что не могу использовать, и делюсь всем, что придумываю, в других разговорах с другими людьми.
Я — переводчик, преодолевающий барьеры между чувствами и мыслями. Я транслятор смыслов с одного языка на другой, от субкультуры к субкультуре, от культуры к культуре, от восточного мира к западному миру. Я чертовски ценю всё написанное или рассказанное мне, что помогает мне в моей жизни.
Меня чрезвычайно интересует истина, и я определяю истинность основываясь на том, работает ли что‑то в моей жизни или нет. Мне наплевать на формы и формулы, которые просто вытекают из традиции. Меня не впечатляют аргументы ни о том, что единообразие формы облегчает общение, ни о том, что это заставляет книги продаваться.
Поэтому я опубликовал эту чёртову книгу самостоятельно. После того, как первый тираж был распродан, ко мне обратилась целая группа издателей, и в конце концов я подписал контракт с Dell. Теперь мы вместе предлагаем миру эту ущербную работу. Если вы стоите в магазине и читаете эту книгу, но не хотите её покупать, просто положите эту хренотень обратно, чтобы кто‑то другой, кто может захотеть её купить, мог взять её и полистать.
— Брэд Блантон